Winds of change will winds of fortune bring (c)
Непосредственное продолжение №1. Персонажи частично те же.
ВОТ ТАКИЕ ПИРОГИ
История короля Агрета-Спасителя и его Преданной
3 г. от О.Р. Эртанд
читать дальше
— Славься, Агрет-Спаситель!
— Да продлят Хранительницы дни нашего короля!
— Слава!..
Агрет широко улыбался в ответ на здравицы, несущиеся над площадью. Бывшему сотнику нетрудно было управляться с толпой, и она его не душила. Он нередко выходил в город, в самые людные кварталы, чтобы не забывать, как живут простые люди. А уж в годовщину Победы сами небеса велели пройтись по Храмовой площади, где развернулась праздничная ярмарка и проходили основные народные гулянья.
В народе Агрета любили, и в толпе горожан ему дышалось легче, чем в дворцовых стенах, где находилось немало желающих оспорить права безродного сотника на эртандский трон. Его, похоже, и правда берегли Хранительницы, вернее, люди, по Их воле пришедшие защищать молодого короля. Их было неожиданно много: за три года, минувшие с того дня, когда его волосы сменили цвет, желание служить ему и только ему, защищать его и при необходимости умереть за него выразили тридцать семь человек, и только четырнадцать из них он знал раньше. Поначалу к приходящим незнакомцам относились с недоверием, а то и вовсе пытались гнать от ворот дворца, но каждый из них сумел доказать, что он тот, за кого себя выдаёт. Были, впрочем, и те, кто не сумел, и их тоже хватало. На счастье Агрета (и, как он подозревал, не без Их вмешательства), ещё больше двух лет назад во дворец явился Эртейн, маг невиданной силы. Ондолго беседовал с Агретом, разъясняя слова, сказанные Хранительницами в Тот день. Рассказал толком о Принадлежащих, объяснил, кто такая Преданная и как её можно найти. Он же проверял теперь тех, кто приходил служить королю.
Преданная была больным вопросом. Третий год все, кому не лень, старались найти Агрету достойную королеву. Он бы, наверное, и выбрал девицу покрасивее да поумнее, тем более, что ему, ещё недавно простому сотнику, охотно предлагали руки своих дочерей и сестёр знатнейшие и богатейшие люди королевства; но, во-первых, пока ни одна из виденных им дев не заинтересовала короля настолько, чтобы решиться на подобный шаг, во-вторых, Эртейн без устали повторял, что все они — не пара Рассветноволосому и что нужно ждать и искать. А как искать? Заглядывать в глаза всем девушкам королевства? Так он и за десять лет не найдёт, даже если забросит все государственные дела, а уж такую роскошь он точно не мог себе позволить. Темнит что-то маг, как есть темнит.
Ярмарка шумела и бурлила. Начало осени выдалось тёплым, солнце, то и дело прорываясь сквозь неплотные облака, высвечивало тут и там весёлые, счастливые лица горожан. Конечно, не всё было прекрасно и в королевстве, и в столице, но сегодня люди радовались и веселились, и их правитель радовался с ними. Приветливо махал тем, кого знал в лицо, перекидывался парой слов с теми, с кем три года назад вместе стоял на Дворцовой площади, прикрывая отступление, улыбался красивым девушкам, ненароком ловя их взгляд (вдруг что-то из этого выйдет?), взъерошил волосы рыжему мальчишке лет восьми, подбежавшему поближе (не иначе, поглазеть на невиданную шевелюру короля). Полюбовался на расписные чашки ни много ни мало из Антфира, на тонко вышитые эрдерские платки. Послушал уличных музыкантов, певших что-то боевое о славной победе и подвигах Агрета-Спасителя, с улыбкой бросил серебряный в подставленную шляпу, чем заслужил новую порцию восхвалений.
— Горожане любят вас, государь, — озвучил очевидное маркиз Эрден, советник короля.
— Приятно, когда любовь взаимна, — усмехнулся король, наблюдая за проделками ярмарочного фокусника. Ничего выдающегося, но забавно.
Подувший ветерок принёс запах горячей еды, и Агрет почувствовал, что голоден. Он свернул к лоткам, где торговали съестным.
— Ваше Величество проголодались? — заметил маркиз. — Быть может, стоит вернуться во дворец?
— Зачем? — пожал плечами король, не видевший ровным счётом ничего предосудительного в куске жареного мяса с лотка уличного торговца.
Возле лотков с едой было особенно людно и шумно. Торговцы без устали нахваливали свой товар, а горожане с радостью его раскупали.
— Жаркое, только что с огня! Минуты не прошло! Бери, пока не остыло!
— Хлеб свежий, с пылу-с жару! Да какой жёсткий? Это корочка хрустящая, а внутри-то мягкий!
— Горячие пирожки! Пирожки горячие, свежие! С мясом, с рыбой!
Неожиданно для самого себя Агрет остановился у лотка с пирожками, не дойдя пяти шагов до одуряюще пахнущего жаркого. Смешные треугольные пирожки, впрочем, тоже выглядели аппетитно.
— С чем желаете, Ваше Величество? — приветливо улыбаясь, спросила молодая торговка. Личность покупателя её, похоже, нисколько не смущала, чему Агрет был только рад. — Вот мясо, вот рыба, а вон ещё с вареньем бухловым.
— С мясом сколько будет? — осведомился король, беря с лотка пирожок.
— Три медяка, — безмятежно ответила торговка, — а то и так берите. Хорошему-то человеку не жалко.
— Ну, спасибо на добром слове, красавица, — усмехнулся король, кладя на лоток серебряный. — За это ещё два медяка накину. Вкусно-то как! Сама стряпала?
— А то как же, — снова улыбнулась женщина.
Улыбка у неё была открытая и светлая, и даже когда не играла на губах, всё ещё отражалась в глазах. Должно быть, почувствовав его взгляд, стряпуха чуть приподняла бровь и посмотрела в ответ.
Агрет замер, не донеся до рта вторую половинку пирога. На миг вся забитая, шумная площадь перестала существовать. Осталась только темноволосая сероглазая женщина в засыпанном мукой переднике. Как он сразу не заметил, до чего она прекрасна? Вот же она, та, которую он так долго искал, не три года, а, должно быть, всю жизнь.
Король оглянулся, приходя в себя. Заполненная народом площадь, конечно же, никуда не делась, и если бы не диковинный цвет волос, который ни с чем не спутаешь, его давным-давно бы затолкали и оттеснили от лотка. Агрет снова взглянул на торговку; та больше не улыбалась, в широко распахнутых глазах читалось изумление и что-то ещё, что Рассветноволосый не взялся бы описать.
Так вот, оказывается, о чём говорил Эртейн. Вот она, его Преданная, лучшая возможная партия для Рассветноволосого. Стряпуха, торговка пирожками. Прекраснее и добрее всех благородных девиц королевства.
— Пойдём со мной, — тихо сказал Агрет, протягивая женщине руку. Он не сомневался, что она согласится. Эртейн говорил, что мгновенно вспыхнувшая страсть будет только взаимной. Вот и последняя проверка.
Она кивнула и нерешительно прикоснулась к его руке, делая медленный шаг вперёд.
— Государь, что с вами? — встревоженно окликнул его Эрден, всё это время торчавший за правым плечом короля.
Тот резко обернулся к советнику.
— Вот моя королева, — сообщил он. — Сбылось пророчество Хранительниц.
На лице маркиза отразилась вся гамма чувств от недоумения до негодования. Ещё бы, на двух его сестёр Агрет едва взглянул.
— Но, государь… Уличная торговка — не чета правителю Эртанда.
— Я король, — в тихом голосе Рассветноволосого отчётливо звенела сталь, — избранный Хранительницами Мира из тысяч других. И я буду решать, с кем разделить отпущенные мне годы. И в этом мне советники не нужны.
Он отвернулся от Эрдена и взглянул на предмет их спора.
— Как твоё имя, красавица?
— Аирья, — она снова улыбалась, и невозможно было не улыбаться ей в ответ. — Мой король…
Он чуть вздрогнул. Так обращались Принадлежащие, его самые верные слуги и охранники. Но она — не одна из них!
— Агрет, — перебил её король. — Зови меня по имени, прошу тебя.
— Государь, эта ведьма околдовала вас! — снова воззвал советник, не желая верить в происходящее. — Она, должно быть, подмешала в свою стряпню какое-то зелье, чтобы приворожить Ваше Величество! Её необходимо схватить и допросить…
— Заткнитесь, Эрден! — рыкнул король. Его чёрные глаза полыхнули яростью, какой никто не видел уже три года, а рука сжала рукоять меча. — Клянусь небесами, ещё одно слово, и я заставлю вас замолчать навсегда!
— Но, государь, — подал голос один из спутников короля, — в словах маркиза есть зерно разума. Решение Вашего Величества столь неожиданно…
Агрет медленно втянул в себя воздух, выдохнул и оглянулся на свою свиту.
— Аргиль! Эта женщина несёт в себе опасность?
Принадлежащий Аргиль появился во дворце около полутора лет назад и уже успел заработать прозвище Сторожевой Пёс. Старый воин, лет на пятнадцать старше короля, обладал удивительным чутьём на опасность, угрожающую Рассветноволосому. Он дважды бросался вперёд, бесцеремонно отталкивая короля, и перехватывал занесённую руку с кинжалом. А после того, как около полугода назад Аргиль, едва не сломав Агрету руку, выбил у него кубок, вино в котором оказалось отравлено, слову Сторожевого Пса стали верить безоговорочно.
Окликнутый воин подошёл чуть ближе, смерил Аирью пристальным взглядом, затем твёрдо сказал:
— Нет, мой король.
— Вы слышали? — требовательно произнёс Агрет, обводя взглядом свою свиту. — А теперь оставьте её в покое. — Он в третий раз обернулся к своей наречённой. — Пойдём отсюда, Аирья.
Он повёл её через площадь, сквозь притихшую толпу, расступавшуюся перед Рассветноволосым и его избранницей. Король неотрывно смотрел на молодую женщину и никак не мог поверить в случившееся.
Вдруг Аирья вскрикнула и рухнула ничком, как подкошенная. Кто-то в толпе испуганно закричал, а ошарашенный Агрет увидел торчащий под правой лопаткой женщины арбалетный болт.
— Лекаря! — рявкнул он на всю площадь, как бывало на поле боя. — Целителя, мага, кого-нибудь! Стража, найти и схватить стрелка!
Он упал на колени рядом с возлюбленной, в ужасе глядя на расплывающееся на платье тёмное пятно. Хранительницы, спасите и уберегите!
Он осторожно приподнял её голову и вздохнул с некоторым облегчением: жива. Значит, можно сражаться, бороться, можно спасти. Должно быть можно! Одна мысль о том, что он может потерять её сейчас, резанула по сердцу острым ножом. Агрет бывал влюблён раньше, и не раз, но все увлечения юности в сравнении с чувством, вспыхнувшим в его сердце в этот день, были всё равно, что морская галечка в сравнении с луфийским изумрудом, а едва обструганная палка – с мечом кимелской стали.
— Ваше Величество, вы звали мага.
Агрет поднял голову и кивнул Эртейну. Он появился невероятно быстро, за такое короткое время хорошо, если посыльный успел добежать до дворца, но это было несказанно кстати.
— Исцелите её, — глухо сказал король, кивая на распростёртую на мостовой Аирью.
Маг пару долгих мгновений смотрел на Рассветноволосого, затем кивнул и опустился на колени по другую сторону раненой.
— Увы, я не целитель, Ваше Величество, — сказал он. — Я сделаю, что смогу, чтобы она не умерла в ближайшие минуты, а затем необходимо доставить её к целителю или лекарю.
— Делайте, что можете, — бросил Агрет. — Она должна жить.
— Бесспорно, — согласился Эртейн.
Он выдернул стрелу, прижал ладони к ране, затем отнял и промыл её водой, которая, казалось, вылилась прямо из его пальцев. Кровь перестала течь, но рана и не думала закрываться.
— Это всё, на что я способен, — развёл руками Эртейн. — Прикажите отнести её во дворец, там есть, кому о ней позаботиться.
Агрет поднялся, чувствуя, что у него дрожат руки, и подозвал двоих Принадлежащих.
— Перенесите её во дворец к королевскому лекарю, — распорядился он. — Берите осторожно, как… если бы это был я.
Это сработало. Бесчувственную Аирью подняли со всей возможной бережностью и унесли в сторону Дворцового моста.
— А теперь я хочу видеть того, кто стрелял в будущую королеву, — громко и чётко произнёс Агрет, — и покарать по всей строгости закона.
— Они уже покараны, — заметил маг. — Полюбуйтесь, Ваше Величество.
Двое стражников подтащили человека также в плаще городской стражи. Один из конвоиров держал его арбалет.
— Как твоё имя? — резко спросил Агрет.
Арестованный промолчал.
— Отвечай, когда с тобой говорит король! — рявкнул один из державших его стражников и ударил по лицу.
Схваченный стражник мотнул головой, что-то булькнул и уставился перед собой бессмысленным взглядом.
— Он ничего не скажет, государь, — мягко произнёс за спиной Эртейн. — Он не осознаёт себя.
— Вот как, — медленно произнёс Агрет, оглядываясь и словно ища кого-то. — Кстати, где советник Эрден?
— Мой король, — ответил стоявший рядом Принадлежащий, — с советником что-то не так. Когда госпожа упала, он тоже упал, как будто без чувств.
— Приведите его в сознание, — приказал Агрет.
— Вряд ли им это удастся, — снова подал голос Эртейн.
— Почему? — резко обернулся король.
— Тот, кто поднял руку на Преданную, и тот, по чьей воле она едва не погибла, лишились разума, а род их будет проклят до одиннадцатого колена, — напомнил он.
— Мой король… Вот маркиз…
Агрет взглянул на своего советника и похолодел, встретившись с таким же, как у схваченного стрелка, безучастным, бессмысленным взглядом.
— Это навсегда? — тихо спросил он у мага.
— Да, Ваше Величество. Сейчас они немногим отличаются от младенцев. Разве что тем, что младенец может со временем научиться осознавать мир, думать и говорить, а они — нет.
— Уведите их, — приказал король стражникам. — И убейте. Это лучшее, что для них можно сделать.
— Вашему Величеству не кажется полезным показать их сперва всему городу, чтобы каждый знал, что случится с тем, кто поднимет руку на короля или его Преданную? — осведомился Эртейн.
— Здесь достаточно людей, — Рассветноволосый обвёл широким жестом площадь, забитую до отказа. Все глаза были прикованы к королю и его свите. — Слухи никогда не преуменьшают ужас, скорее уж наоборот. Через пять дней выяснится, что эти безумцы бились в страшных припадках, а через луну окажется, что их поразила молния, ударившая с ясного неба. И пусть.
— Государь мудр, — признал маг, склоняя голову.
Больше не глядя на тех, по чьей вине он едва не овдовел, ещё не женившись, Агрет развернулся и зашагал в сторону дворца. Что-то мешало в руке; он опустил глаза и понял, что до сих пор сжимает половинку пирожка, который купил у Аирьи. Вернее, то, что от него осталось: почти вся начинка выкрошилась, да и тесто местами тоже. Король механически сунул остатки пирожка в рот, хотя есть ему уже не хотелось.
Стараниями дворцового лекаря Преданная поправилась и вошла в историю как Аирья-Стряпуха, а в королевстве ещё долго бытовала традиция девушкам на выданье печь маленькие треугольные пирожки и потчевать ими приглянувшихся парней.
История короля Агрета-Спасителя и его Преданной
3 г. от О.Р. Эртанд
читать дальше
— Славься, Агрет-Спаситель!
— Да продлят Хранительницы дни нашего короля!
— Слава!..
Агрет широко улыбался в ответ на здравицы, несущиеся над площадью. Бывшему сотнику нетрудно было управляться с толпой, и она его не душила. Он нередко выходил в город, в самые людные кварталы, чтобы не забывать, как живут простые люди. А уж в годовщину Победы сами небеса велели пройтись по Храмовой площади, где развернулась праздничная ярмарка и проходили основные народные гулянья.
В народе Агрета любили, и в толпе горожан ему дышалось легче, чем в дворцовых стенах, где находилось немало желающих оспорить права безродного сотника на эртандский трон. Его, похоже, и правда берегли Хранительницы, вернее, люди, по Их воле пришедшие защищать молодого короля. Их было неожиданно много: за три года, минувшие с того дня, когда его волосы сменили цвет, желание служить ему и только ему, защищать его и при необходимости умереть за него выразили тридцать семь человек, и только четырнадцать из них он знал раньше. Поначалу к приходящим незнакомцам относились с недоверием, а то и вовсе пытались гнать от ворот дворца, но каждый из них сумел доказать, что он тот, за кого себя выдаёт. Были, впрочем, и те, кто не сумел, и их тоже хватало. На счастье Агрета (и, как он подозревал, не без Их вмешательства), ещё больше двух лет назад во дворец явился Эртейн, маг невиданной силы. Ондолго беседовал с Агретом, разъясняя слова, сказанные Хранительницами в Тот день. Рассказал толком о Принадлежащих, объяснил, кто такая Преданная и как её можно найти. Он же проверял теперь тех, кто приходил служить королю.
Преданная была больным вопросом. Третий год все, кому не лень, старались найти Агрету достойную королеву. Он бы, наверное, и выбрал девицу покрасивее да поумнее, тем более, что ему, ещё недавно простому сотнику, охотно предлагали руки своих дочерей и сестёр знатнейшие и богатейшие люди королевства; но, во-первых, пока ни одна из виденных им дев не заинтересовала короля настолько, чтобы решиться на подобный шаг, во-вторых, Эртейн без устали повторял, что все они — не пара Рассветноволосому и что нужно ждать и искать. А как искать? Заглядывать в глаза всем девушкам королевства? Так он и за десять лет не найдёт, даже если забросит все государственные дела, а уж такую роскошь он точно не мог себе позволить. Темнит что-то маг, как есть темнит.
Ярмарка шумела и бурлила. Начало осени выдалось тёплым, солнце, то и дело прорываясь сквозь неплотные облака, высвечивало тут и там весёлые, счастливые лица горожан. Конечно, не всё было прекрасно и в королевстве, и в столице, но сегодня люди радовались и веселились, и их правитель радовался с ними. Приветливо махал тем, кого знал в лицо, перекидывался парой слов с теми, с кем три года назад вместе стоял на Дворцовой площади, прикрывая отступление, улыбался красивым девушкам, ненароком ловя их взгляд (вдруг что-то из этого выйдет?), взъерошил волосы рыжему мальчишке лет восьми, подбежавшему поближе (не иначе, поглазеть на невиданную шевелюру короля). Полюбовался на расписные чашки ни много ни мало из Антфира, на тонко вышитые эрдерские платки. Послушал уличных музыкантов, певших что-то боевое о славной победе и подвигах Агрета-Спасителя, с улыбкой бросил серебряный в подставленную шляпу, чем заслужил новую порцию восхвалений.
— Горожане любят вас, государь, — озвучил очевидное маркиз Эрден, советник короля.
— Приятно, когда любовь взаимна, — усмехнулся король, наблюдая за проделками ярмарочного фокусника. Ничего выдающегося, но забавно.
Подувший ветерок принёс запах горячей еды, и Агрет почувствовал, что голоден. Он свернул к лоткам, где торговали съестным.
— Ваше Величество проголодались? — заметил маркиз. — Быть может, стоит вернуться во дворец?
— Зачем? — пожал плечами король, не видевший ровным счётом ничего предосудительного в куске жареного мяса с лотка уличного торговца.
Возле лотков с едой было особенно людно и шумно. Торговцы без устали нахваливали свой товар, а горожане с радостью его раскупали.
— Жаркое, только что с огня! Минуты не прошло! Бери, пока не остыло!
— Хлеб свежий, с пылу-с жару! Да какой жёсткий? Это корочка хрустящая, а внутри-то мягкий!
— Горячие пирожки! Пирожки горячие, свежие! С мясом, с рыбой!
Неожиданно для самого себя Агрет остановился у лотка с пирожками, не дойдя пяти шагов до одуряюще пахнущего жаркого. Смешные треугольные пирожки, впрочем, тоже выглядели аппетитно.
— С чем желаете, Ваше Величество? — приветливо улыбаясь, спросила молодая торговка. Личность покупателя её, похоже, нисколько не смущала, чему Агрет был только рад. — Вот мясо, вот рыба, а вон ещё с вареньем бухловым.
— С мясом сколько будет? — осведомился король, беря с лотка пирожок.
— Три медяка, — безмятежно ответила торговка, — а то и так берите. Хорошему-то человеку не жалко.
— Ну, спасибо на добром слове, красавица, — усмехнулся король, кладя на лоток серебряный. — За это ещё два медяка накину. Вкусно-то как! Сама стряпала?
— А то как же, — снова улыбнулась женщина.
Улыбка у неё была открытая и светлая, и даже когда не играла на губах, всё ещё отражалась в глазах. Должно быть, почувствовав его взгляд, стряпуха чуть приподняла бровь и посмотрела в ответ.
Агрет замер, не донеся до рта вторую половинку пирога. На миг вся забитая, шумная площадь перестала существовать. Осталась только темноволосая сероглазая женщина в засыпанном мукой переднике. Как он сразу не заметил, до чего она прекрасна? Вот же она, та, которую он так долго искал, не три года, а, должно быть, всю жизнь.
Король оглянулся, приходя в себя. Заполненная народом площадь, конечно же, никуда не делась, и если бы не диковинный цвет волос, который ни с чем не спутаешь, его давным-давно бы затолкали и оттеснили от лотка. Агрет снова взглянул на торговку; та больше не улыбалась, в широко распахнутых глазах читалось изумление и что-то ещё, что Рассветноволосый не взялся бы описать.
Так вот, оказывается, о чём говорил Эртейн. Вот она, его Преданная, лучшая возможная партия для Рассветноволосого. Стряпуха, торговка пирожками. Прекраснее и добрее всех благородных девиц королевства.
— Пойдём со мной, — тихо сказал Агрет, протягивая женщине руку. Он не сомневался, что она согласится. Эртейн говорил, что мгновенно вспыхнувшая страсть будет только взаимной. Вот и последняя проверка.
Она кивнула и нерешительно прикоснулась к его руке, делая медленный шаг вперёд.
— Государь, что с вами? — встревоженно окликнул его Эрден, всё это время торчавший за правым плечом короля.
Тот резко обернулся к советнику.
— Вот моя королева, — сообщил он. — Сбылось пророчество Хранительниц.
На лице маркиза отразилась вся гамма чувств от недоумения до негодования. Ещё бы, на двух его сестёр Агрет едва взглянул.
— Но, государь… Уличная торговка — не чета правителю Эртанда.
— Я король, — в тихом голосе Рассветноволосого отчётливо звенела сталь, — избранный Хранительницами Мира из тысяч других. И я буду решать, с кем разделить отпущенные мне годы. И в этом мне советники не нужны.
Он отвернулся от Эрдена и взглянул на предмет их спора.
— Как твоё имя, красавица?
— Аирья, — она снова улыбалась, и невозможно было не улыбаться ей в ответ. — Мой король…
Он чуть вздрогнул. Так обращались Принадлежащие, его самые верные слуги и охранники. Но она — не одна из них!
— Агрет, — перебил её король. — Зови меня по имени, прошу тебя.
— Государь, эта ведьма околдовала вас! — снова воззвал советник, не желая верить в происходящее. — Она, должно быть, подмешала в свою стряпню какое-то зелье, чтобы приворожить Ваше Величество! Её необходимо схватить и допросить…
— Заткнитесь, Эрден! — рыкнул король. Его чёрные глаза полыхнули яростью, какой никто не видел уже три года, а рука сжала рукоять меча. — Клянусь небесами, ещё одно слово, и я заставлю вас замолчать навсегда!
— Но, государь, — подал голос один из спутников короля, — в словах маркиза есть зерно разума. Решение Вашего Величества столь неожиданно…
Агрет медленно втянул в себя воздух, выдохнул и оглянулся на свою свиту.
— Аргиль! Эта женщина несёт в себе опасность?
Принадлежащий Аргиль появился во дворце около полутора лет назад и уже успел заработать прозвище Сторожевой Пёс. Старый воин, лет на пятнадцать старше короля, обладал удивительным чутьём на опасность, угрожающую Рассветноволосому. Он дважды бросался вперёд, бесцеремонно отталкивая короля, и перехватывал занесённую руку с кинжалом. А после того, как около полугода назад Аргиль, едва не сломав Агрету руку, выбил у него кубок, вино в котором оказалось отравлено, слову Сторожевого Пса стали верить безоговорочно.
Окликнутый воин подошёл чуть ближе, смерил Аирью пристальным взглядом, затем твёрдо сказал:
— Нет, мой король.
— Вы слышали? — требовательно произнёс Агрет, обводя взглядом свою свиту. — А теперь оставьте её в покое. — Он в третий раз обернулся к своей наречённой. — Пойдём отсюда, Аирья.
Он повёл её через площадь, сквозь притихшую толпу, расступавшуюся перед Рассветноволосым и его избранницей. Король неотрывно смотрел на молодую женщину и никак не мог поверить в случившееся.
Вдруг Аирья вскрикнула и рухнула ничком, как подкошенная. Кто-то в толпе испуганно закричал, а ошарашенный Агрет увидел торчащий под правой лопаткой женщины арбалетный болт.
— Лекаря! — рявкнул он на всю площадь, как бывало на поле боя. — Целителя, мага, кого-нибудь! Стража, найти и схватить стрелка!
Он упал на колени рядом с возлюбленной, в ужасе глядя на расплывающееся на платье тёмное пятно. Хранительницы, спасите и уберегите!
Он осторожно приподнял её голову и вздохнул с некоторым облегчением: жива. Значит, можно сражаться, бороться, можно спасти. Должно быть можно! Одна мысль о том, что он может потерять её сейчас, резанула по сердцу острым ножом. Агрет бывал влюблён раньше, и не раз, но все увлечения юности в сравнении с чувством, вспыхнувшим в его сердце в этот день, были всё равно, что морская галечка в сравнении с луфийским изумрудом, а едва обструганная палка – с мечом кимелской стали.
— Ваше Величество, вы звали мага.
Агрет поднял голову и кивнул Эртейну. Он появился невероятно быстро, за такое короткое время хорошо, если посыльный успел добежать до дворца, но это было несказанно кстати.
— Исцелите её, — глухо сказал король, кивая на распростёртую на мостовой Аирью.
Маг пару долгих мгновений смотрел на Рассветноволосого, затем кивнул и опустился на колени по другую сторону раненой.
— Увы, я не целитель, Ваше Величество, — сказал он. — Я сделаю, что смогу, чтобы она не умерла в ближайшие минуты, а затем необходимо доставить её к целителю или лекарю.
— Делайте, что можете, — бросил Агрет. — Она должна жить.
— Бесспорно, — согласился Эртейн.
Он выдернул стрелу, прижал ладони к ране, затем отнял и промыл её водой, которая, казалось, вылилась прямо из его пальцев. Кровь перестала течь, но рана и не думала закрываться.
— Это всё, на что я способен, — развёл руками Эртейн. — Прикажите отнести её во дворец, там есть, кому о ней позаботиться.
Агрет поднялся, чувствуя, что у него дрожат руки, и подозвал двоих Принадлежащих.
— Перенесите её во дворец к королевскому лекарю, — распорядился он. — Берите осторожно, как… если бы это был я.
Это сработало. Бесчувственную Аирью подняли со всей возможной бережностью и унесли в сторону Дворцового моста.
— А теперь я хочу видеть того, кто стрелял в будущую королеву, — громко и чётко произнёс Агрет, — и покарать по всей строгости закона.
— Они уже покараны, — заметил маг. — Полюбуйтесь, Ваше Величество.
Двое стражников подтащили человека также в плаще городской стражи. Один из конвоиров держал его арбалет.
— Как твоё имя? — резко спросил Агрет.
Арестованный промолчал.
— Отвечай, когда с тобой говорит король! — рявкнул один из державших его стражников и ударил по лицу.
Схваченный стражник мотнул головой, что-то булькнул и уставился перед собой бессмысленным взглядом.
— Он ничего не скажет, государь, — мягко произнёс за спиной Эртейн. — Он не осознаёт себя.
— Вот как, — медленно произнёс Агрет, оглядываясь и словно ища кого-то. — Кстати, где советник Эрден?
— Мой король, — ответил стоявший рядом Принадлежащий, — с советником что-то не так. Когда госпожа упала, он тоже упал, как будто без чувств.
— Приведите его в сознание, — приказал Агрет.
— Вряд ли им это удастся, — снова подал голос Эртейн.
— Почему? — резко обернулся король.
— Тот, кто поднял руку на Преданную, и тот, по чьей воле она едва не погибла, лишились разума, а род их будет проклят до одиннадцатого колена, — напомнил он.
— Мой король… Вот маркиз…
Агрет взглянул на своего советника и похолодел, встретившись с таким же, как у схваченного стрелка, безучастным, бессмысленным взглядом.
— Это навсегда? — тихо спросил он у мага.
— Да, Ваше Величество. Сейчас они немногим отличаются от младенцев. Разве что тем, что младенец может со временем научиться осознавать мир, думать и говорить, а они — нет.
— Уведите их, — приказал король стражникам. — И убейте. Это лучшее, что для них можно сделать.
— Вашему Величеству не кажется полезным показать их сперва всему городу, чтобы каждый знал, что случится с тем, кто поднимет руку на короля или его Преданную? — осведомился Эртейн.
— Здесь достаточно людей, — Рассветноволосый обвёл широким жестом площадь, забитую до отказа. Все глаза были прикованы к королю и его свите. — Слухи никогда не преуменьшают ужас, скорее уж наоборот. Через пять дней выяснится, что эти безумцы бились в страшных припадках, а через луну окажется, что их поразила молния, ударившая с ясного неба. И пусть.
— Государь мудр, — признал маг, склоняя голову.
Больше не глядя на тех, по чьей вине он едва не овдовел, ещё не женившись, Агрет развернулся и зашагал в сторону дворца. Что-то мешало в руке; он опустил глаза и понял, что до сих пор сжимает половинку пирожка, который купил у Аирьи. Вернее, то, что от него осталось: почти вся начинка выкрошилась, да и тесто местами тоже. Король механически сунул остатки пирожка в рот, хотя есть ему уже не хотелось.
Стараниями дворцового лекаря Преданная поправилась и вошла в историю как Аирья-Стряпуха, а в королевстве ещё долго бытовала традиция девушкам на выданье печь маленькие треугольные пирожки и потчевать ими приглянувшихся парней.
@темы: Артен, Хроники Рассветноволосых, Творчество
-
-
17.08.2015 в 20:30-
-
17.08.2015 в 20:36Конкретно эту историю писала Анориэль. Первую примерно пополам.
-
-
18.08.2015 в 08:19-
-
18.08.2015 в 13:05