Окамикабинетка

[anoriell-rave]

Если на предыдущей игре у меня было много беготни и немного эмоций, то на кабинетке вышло ровно наоборот: не очень много беготни, зато эмоций! Кажется, у персонажа вылезли все возможные хвосты из прошлого, причё подряд, так что мозг переехало многократно и в разных направлениях. Плюс наконец-то побеждённая карма "девочки-с-которой-ничего-не-случается". После возвращения в крыло это кимоно явно пойдёт в утиль - изрядно залитое кровью, да ещё и подранное - проще выбросить.

Ехала я в состоянии "боже, кто я, зачем я, ничо не помню, а чо, правила таки переписали? Ой блин, а что в них написано???". Экспресс-курс новых правил от Дор в машине (на незнании правил я в итоге таки погорела, да, ну упс). Даже начало игры - первые полчаса до урока - прошли несколько в тумане и в попытках осознать, а что я тут, собственно, делаю. Кроме того, что живу в Академии и со всем лиловым крылом эвакуирован в господский дом со странной обстановкой. Где на одной из дверей даже висит какя-то штука, из-за которой дверь нельзя открыть.
Впрочем, нет, не совсем до урока.

Отчёт, что ли. Тут внезапно простыня, очень много подробностей, диалогов и ОБВМа

Кото немного потерянной тенью слоняется по дому, куда их эвакуировали из-за ливня, осваивает новое место, ощупывает стены, прислушивается к звукам, непривычно гулко отдающимся от каменных стен. Скро начнется урок Мао-сенсей, на который нужно не опоздать, заблудившись в незнакомых коридорах, но пока есть немного времени. После урока Асаджи-сенсей велел не расходиться - будет общее собрание. Предчувствия нехорошие - в это полнолуние произошло немало того, о чём куратору лучше бы не знать, но многое ли удастся скрыть от пути Разума?
В каменном помещении по-другому разносится звук. Кото хочет послушать, о чём Мартин пошёл разговаривать со своими друзьями, но теряет направление - такого с ним давно не случалось. Он спускается туда, где собралась примерно половина крыла - не говорят ни о чём особенном, обычная болтовня. Шуточки на тему целостности головы Мартина, любопытство в адрес вот только что приведённого новенького, Рири переживает, что в отсутствие Яо её назначили и.о. старосты и ей теперь отвечать за весь этот бардак...
Вдруг совсем рядом он слышит голос.
- Где моя дочь?
Голос очень знакомый.
- Танта? - с удивлением и надеждой. Он ещё не видел её после экстренного переселения, но почему она задаёт такой странный вопрос?
- Где моя дочь? Я потеряла её... - снова. Голос звучит совсем близко. Кото протягивает руку, хочет прикоснуться - но рука проваливается в пустоту.
- Танта! Где ты?
- Широи... Ты мне как сын. Помоги мне найти её...
Он ничего не понимает, и от этого становится страшно. Вокруг никого нет - никого на расстоянии вытянутой руки, хотя голос звучит всё так же близко.
Голос исчезает. Кото, всё ещё ничего не понимая, медленно бредёт наверх, туда, где должно проходить занятие. Садится, оказываясь рядом с Коброй. Пока не начался урок, осторожно спрашивает, видела ли она Мацумото. Нет, не видела. Зато нашла в её вещах вот это - на ладонь Кото ложится круглая металличская коробочка, неожиданно холодная, даже ледяная. Эта вещица ему знакома: Танта никогда с ней не рассатётся, говорит, что это ей осталось от матери. Что должно было случиться, что она ушла, а эта вещь осталась? И почему она такая холодная? Срдце сжимается от ужасной мысли - неужели с ней что-то случилось, что-то фатальное? Голос и невозможность прикоснуться - пару дней назад здесь бродили призраки, с ними было то же. Танта стала призраком? Но тогда это значит... О нет, только не это!
Начинается урок. Мао-сенсе рассказывает о муарах. На начало урока Кото настолько погружён в свои мысли, что все ране полученные знания на эту тему разбегаются, и он не вызывается отвечать на вопросы сенсея, предпочитая лучше не высовываться вовсе, чем показать позорные огрызки рассыпавшихся мыслей.
Урок заканчивается неожиданно быстро - приходит Асаджи-сенсей и как всегда вкрадчиво начинает говорить о том, что Икуко-сенсей рассказала ему много интересного о том, что оками общались с охотниками в полнолуние.
- Кто разговаривал с охотниками? - он не применяет силу Пути, он просто спрашивает.
Встают многие. Почти все. Кото тоже встаёт. Он говорил с охотниками дважды - с пришедшим в крыло Недомерком и с помешавшим возродателям Дракона Ямато - краткий диалог в две реплики. О втором хорошо бы Асаджи не знать...
Сенсей начинает спрашивать всех по очереди, с кем и зачем они разговаривали. Просто спршивать, не считывать!
- Ко мне обратился охотник в беседке, - говорит Тора. - Он попросил привести ему одного из оками. И я так удивилась, что он ко мне обратился и ради этой просьбы даже сам нацедил мне крови, что сочла этот разговор... интересным.
Посл краткой отповеди Тора минуту или две бесится от боли, пока сенсей расспрашивает других.
- Сайто, а ты зачем говорил с охотниками?
- Я спросил, куда перенесли библиотеку...
- Сядь, - со вздохом говорит Асаджи под общие сдавленные смешки.
Канна, Сакаи, Рири, Скорпион - как всегда рекордсмен - поговорил с четырьмя охотниками, Сэй, Принцесса... Каждый (или почти каждый) старается привести благовидный предлог, объясняющий нарушение правил. Помогает, правда, не слишком.
- А ты, Широи? - рука Асаджи-сенсея ложится на плечо.
- Я говорил с охотником Томо, который после полнолуния имел глупость прийи в наше крыло и хотел видеть Мартина. Я так удивился, что позволил себе спроить, зачем, прежде чем атаковать его.
На самом деле, правда, Кото сам Недомерка не атаковал, его оглушил Сэй. Но это уже подробности, в которые Асаджи вряд ли даже захочет вникать. Сейчас ему интересно другое, что и требовалось.
- Тебя искал охотник? - оборачивается он к Гайдзину. - Зачем? И со сколькими охотниками говорил ты?
После очередной прочувствованной речи о том, почему оками не пристало говорить с едой, пытаться приручать щенков, из которых вырастут волки, и привязываться к этим недолговечным соданиям, куратор переходит к раздаче наказаний. Отсчёт палок прерывает молчавший до их пор Самурай - его вс это не касалось, ведь полнолуние он провёл в карцере и потому точно не разговаривал ни с кем из белого крыла.
- Учитель, палки - это так неинтересно...
- Хорошо, - даже Кото ощущает, как Асаджи прищуривается, оглядвая строй зверей. - Минг Джао, Йоруичи, Широи - твои.
По спине пробегает лёгкий холодок. Кото раньше не доводилось сталкиваться с Юкио в подобных ситуациях, но в Академии друг про друга знают многое. А Мао-сенсей только что объясняла путь муары Ревущего Тигра, которую избрал Самурай. Впрочем, вряд ли ему "повезло" больше, чем Кобре и Хотэю, которым назначено посещение Вальмона. И можно поспорить, не лучше ли это, чем неделя карцера без еды.
Не наказанными остаются Юкио, Сайто, новенький Асато и Ксяо. Последнее бросает почти в ярость - Кото своими ушами слышал, как Гэнин разговаривал в беседке с Ямато и другими охотниками. Он просто отсиделся, не встал в ответ на вопрос Асаджи, и его даже не спросили! Первый порыв - сказать "Учитель, он обманывает вас, я слышал, как он говорил с охотниками". Прямо здесь, при всех, потому что китаец поступает бесчестно. Но следом приходит вторая мысль - он не будет доносить учителю. Чуть позже он сам объяснит Гэнину, что он трусливая лживая тварь.
Кобра вскоре подходит к Кото и вкладывает в руку металлическую коробочку Танты.
- Пусть пока хранится у теб. Не хочу идти с этим к Вальмону. Сохрани.
Он поспешно прячет Тантину вещь в рукав кимоно, обещая сохранить и никому не отдавать.
Через непродолжительное время приходит Самурай, вероятно, добывший свои инструменты, оставшиеся, по его же словам, в пострадавшем крыле.
- Ну что, Широи, пойдём? - почти ласково произносит он.
Кото молча встаёт и идёт вслед за старшим. Уклоняться или как-либо сопротивляться абсолютно бесполезно - приказ Асаджи-сенсея никуда не денется. Чем раньше, тем лучше.
Самурай идёт в комнату на нижнем этаже, которую облюбовали старшие, на ходу бросает сидящему возле двери комнаты Сайто: "Проследи, чтобы нам не мешали". Кото идёт следом, ориентируясь на позвякивание мечей Самурая.
- Проходи, садись, - тоном радушного хозяина приглашает Юкио. - Тут даже есть коврик. Возможно, он тебе пригодится.
Кото послушно опускается на коврик. Самурай неторопливо что-то раскладывает в нескольких шагах от него.
- Чего ты боишься, Широи? - Вопрос застаёт Кото врасплох. А в самом деле, чего? Чего-то, конечно, боится, вот только чего? И хочет ли он об этом говорить?
- Я а=затрудняюсь ответить, - произносит он после почти полуминуты молчания.
- Ты боишься боли? - Юкио обходит его по кругу, поигрывая стальным бичом. Кажется, что он уже утратил интерес к предыдущему вопросу.
Сложный вопрос для оками. Можно ли бояться боли после мучительной смерти, после бесконечности миров Ями? Должно быть, можно. Но Кото точно знает, что для него это не самое страшное.
- Боль - это неприятно.
- Я спрашиваю не о том, что неприятно, а о том, что страшно. - Самурай садится напротив и приподнимает правую руку Кото.
- Боль можно пережить, - тихо говорит тот.
- Боль - это искусство, - со странным выражением произносит Юкио, избравший своей муарой Ревущего тигра.
- За что тебя убили? - неожиданно спрашивает старший. Он медленно ведёт краем листа бугаги по пальцам от основания к кончикам.
Кото удивляется вопросу и внутренне подбирается. Он ни с кем не говорил об этом, ни с кем, даже с Тантой. И не намерен говорить.
- Зачем вам это знать? - это невежливо, но удержаться не выходит. - В Академии не принято о таком спрашивать.
Теперь по пальцам точно так же, очень медленно, скользит отточенное лезвие. Кото закусывает губу, затем шипит, наконец, не сдерживает тихий стон.
- Мальчик Широи из клана Кидо, - размеренно произносит Самурай, беря другую руку и делая то же. - За что же тебя убили?
- Откуда вы знаете, кто я? - выдыхает Кото с новым стоном боли.
- Я узнал тебя, - усмехается Самурай. Снова берёт правую руку Кото, разворачивает ладонью вверх, разглядывает. - Такие маленькие руки... Что же они могли сделать?
Он опускает руку Кото к самому полу. Ладонь пронзает острой болью - клинок прибивает кисть к полу. Кото задыхается собственным криком.
- Ложись, - Самурай несильно, но настойчиво давит на плечо, и Кото подчиняется. Коротко вскрикивает, когда другой клинок пригвождает к полу вторую ладонь.
- Не буду резать твоё кимоно, мне это неинтересно, - произносит Юкио, закатывая правый рукав. - Я хотел убить тебя ещё при жизни, - продолжает он всё тем же спокойным тоном, задумчиво водя по предплечью чем-то металличесим.
- За что? - с искренним недоумением спрашивает Кото. Конечно, желающие могли быть, убивший его полководец Сацума - не единственный. Юкио тоже из Сацума?
- За предательство, - жёстко произносит тот, и невозможное, немыслимое обвинение режет едва ли не больнее отточенной стали.
- Я не предавал! - выдыхает Кото, сама мысль о подобном кажется ужасной. Предать свою семью, свой клан?! Он бы никогда не пошёл на подобное.
- В самом деле? - лезвие оставляет на руке глубокую рану, вырвавшийся крик гулко отдаётся под каменным потолком.
- Кто вы? - с ноткой отчаяния спрашивает Широи, не понимая уже ничего.
- Я? - усмешка. - Самурай.
Ответ исчерпывающ и бессмысленен, но спросить что-то ещё Кото не успевает.
- Так ты будешь говорить? - осведомляется Юкио, вновь водя неострым металлом по руке.
- Что изменят мои ответы? - он пытается выдавить горькую усмешку. Теперь он хочет говорить о причине своей смерти ещё меньше, чем раньше.
- Они помогут мне решить, - отвечает Самурай. - Убивать тебя ещё раз или нет. - Он проводит рукой над разрезом на руке, и в рану падают металлические шарики. - Слышал легенду про Девятого?
Вот тут Широи становится действительно страшно. Про Девятого он, конечно, слышал - неуловимый безумец, вырезавший одну за другой семьи из клана Кидо, не щадя даже маленьких детей. Неужели Юкио - это он?
Кото молчит. Сейчас он даже не думат о том, что убить его может оказаться не так-то просто - он догадывается, что Самурай найдёт способ. Но он не может рассказать о том, за что его убили. Эта история слишком тесно связана с тем, что делала его семья, его клан. Что бы ни двигало Девятым, что бы ни двигало сейчас Юкио, он не знает, не принесёт ли это беду его семье.
- Так ты будешь говорить?
Кото молчит. Он бы сказал, если бы это касалось только его.
Самурай с неизменным спокойствием запускает холодные пальцы в рану, заставляя взвыть от боли. Вынимает руку и с силой сдавливает раненое предплечье, так, что оставленые в ране шарики впиваются в плоть. Кото уже не пытается сдерживать крик, но ничего не говорит.
- Говори. - По истерзанной руке, извиваясь, скользит стальной бич.
- Что это изменит? - он не слишком рассчитывает на ответ.
- Я хочу понять, искупил ли ты свою вину. - Говори!
Удары бича следуют один за другим. Первые раз или два почти удаётся сдержать крик, но Кото хватает ненадолго.
- Храбрый мальчик, - задумчиво произносит Самурай, опуская бич. - Храбрый, глупый мальчик... - Прикосновение чего-то металлического к скуле, пауза. - Как ты умер?
- Медленно, - выдыхает Кото. - И очень больно. Я не помню, сколько это длилось.
Если его интересует, как он умирал, а не почему - пусть.
Новый удар бича.
- Говори! Что делал тот, кто тебя убивал? - Удары становятся слабыми, можно набрать водуха, чтобы ответить.
- Ломал кости. Рвал ногти. Выжигал глаза. - Он выталкивает слова, он предпочёл бы ничего этого не говорить, но лучше сказать сейчас, пока он не спрашивает, за что.
- И всё? - в голосе Самурая звучит разочарование. - Так скучно...
Широи замирает, ожидая нового удара, но его не следует.
- У тебя осталась семья? - Странная интонация, не определить эмоции.
- Да... Не знаю. У меня оставалась семья.
Он надеется, что семья всё ещё есть, но он правда не знает наверняка.
- Что происходит снаружи? - Кажется, или голос Юкио немного дрогнул?
- Я не знаю, я давно не слышал новостей, - растерянно отвечает Кото. - Последнее, что я знаю, - клан Кидо одержал очередную победу над Сацума.
Ладонь Самурая медленно скользит вдоль руки Широи, и под ней исчезают железные шарики в ране, исчезают клинки, приколовшие руки к полу.
- Ладно, - с оттенком сожаления произносит Самурай. - Живи. Пока Кидо побеждает - живи.
Он помогает Кото подняться. Широи кланяется и выходит. В двух шагах от двери наталкивается на Кобру.
- Живой? - дежурно уточняет она.
- Вполне.
Он добредает до кухни, и стакан с кровью в окровавленные руки вкладывает никто иной, как Самурай. И продолжает разговор... с Драконом?! Неужели за эти полчаса или чуть больше Мартин сотоварищи всё-таки сумел его возродить? Несмотря на всё то, что сказал Асаджи-сенсей?
Кото бессильно прислоняется к стене. Дракон мирно беседует с Самураем - конечно, они же друзья. Лун удивительно спокоен, даже странно.
Странность объясняется, когда на кухню заходит Кобра.
- Да не Дракон это, - успокаивает она тихо. - Гэнин развлекается. Сам подумай: от разноса Асаджи десяти минут не прошло, появляется Дракон и тащит Муравья, мол, поесть принёс. Но поесть не даёт. Сообразил?
Кото медленно кивает. Так спокойнее, хотя, если честно, сейчас его больше занимает не Дракон, а исчезновение Танты и слова Самурая.
Он снова и снова вертит в руках ледяную коробочку Мацумото. Ему удаётся её открыть, но ничего не меняется. Его начинает охватывать отчаяние, кажется, что он больше никогда с ней не увидится, и это страшно.
Бесцельно слоняясь по отведённым зверям помещениям, Кото снова наталкивается на Самурая. Колеблется немного, но наконец решается.
- Юкио-сэмпай... Могу я задать вам вопрос?
Старший смотрит на него оценивающе.
- Ну допустим.
Берёт за руку, проводит в маленькую комнатку в конце коридора.
- Вы сказали: "Пока Кидо побеждает - живи"... Вы из Кидо?
- Да.
Сердце радостно отзывается, хотя вряд ли есть, чему радоваться.
- Почему вы считали, что я предатель? - задаёт Кото мучающий его вопрос.
- Утечки информации, проигранные сражения, подстроенные засады... В клане была крыса, и не одна.
- Я не предавал, - тихо и твёрдо говорит Широи. - Я никогда не предал бы семью и клан.
- Тем лучше для тебя, - голос звучит почти безразлично.
- Меня убил Якубо Хаято из клана Сацума, - с горькой усмешкой говорит Кото, подразумевая, что вряд ли полководец противника стал бы это делать, будь он предателем.
- Собака, - с плохо скрытой ненавистью произносит Самурай.
- Вы - Девятый? - Он уже знает ответ, но хочет услышать подтверждение ещё раз. В голове всё ещё не уклдадывается, что Девятый, вырезавший целые семьи клана Кидо, сам принадлежал к тому же клану.
- А как ты думаешь? - Короткий смешок. - Я не успел завершить начатое... меня остановили.
После этого разговора становится чуть легче. Кажется, Самурай действительно поверил ему.

В очередной раз открыв вещицу Танты, Кото нерешительно суёт в неё палец - вдруг там что-то есть? Она бы простила ему подобное любопытство... наверное.
И вдруг он слышит её голос.
- Где моя дочь?
- Танта? - с надеждой окликает он.
- Широи?
- Танта, где ты?!
- Я не знаю... Я прошла через ворота.
- Какие ворота?..
- Ворота Академии. Я положила охранников и вышла.
- Как? - это кажется невероятным.
- Не знаю... Мне показалось, что я услышала голос своей дочери, и я пошла к ней. Ты знаешь, я потеряла дочь... Саеко... Она очень похожа на меня. У неё тёмные волосы с рыжим отливом и тёмные глаза...
Сердце сжимается в предчувствии чего-то невозможного.
- А сколько ей было лет? - замирая, спрашивает Кото.
- Она совсем крошка, - в голосе Танты слышится улыбка. - Лет четыре-пять... Я потеряла её незадолго до того, как оказалась здесь.
Голова идёт кругом. Как, как так могло получиться?
- Ты можешь вернуться? - осторожно спрашивает он.
- Не знаю... Должна быть вторая вещь - золотая, с драконом. Это набор. Если их соединить, возможно... Широи, мне предсказали, что тот, кто убил мою дочь, тоже здесь. Я прошу тебя, постарайся узнать, кто это.
В памяти встаёт картина из прошлого: алтарь для жертвоприношений, помогавшим Кидо побеждать. Взгляды старших Семьи, направленные на него, младшего из Семьи. И маленькая темноволосая девочка, она зовёт маму и смотрит перепуганными глазами на него, на нож в его руке, дрожащей, но занесённой для удара... Если бы он хоть раз увидел Танту! Ему много раз описывали её, и она сама, и другие, но видеть своими глазами и слышать чужие рассказы - не одно и то же. Только сейчас зрительная память вдруг совместилась со слышанными словами, и от этого больно дышать, и неважно, что дышать ему необязательно.
- Танта... - слова стрянут в горле. - Мне кажется, я знаю, кто это.
- Широи... Пожалуйста, я прошу тебя, покарай его!
О, он бы мог, если бы был живым.
- Танта, - он решается, он не может ей лгать, - её убил я.
Связь исчезает. Он зовёт ещё раз, но ему никто не отвечает. Он защёлкивает коробочку и, оглушённый, куда-то идёт. Сталкивается с Принцессой и Торой, они что-то оживлённо обсуждают, потом оборачиваются к нему. Предлагают попробовать какое-то зелье, мол, помнишь, как-то поели кого-то из охотников, а потом было весело. Он помнит. И соглашается рискнуть - что уж ему будет?
От выпитой крови с подмешанным зельем немного кружится голова и тянет на откровенность.
Кобра просит дать ей вещицу Танты. Кото послушно отдаёт, но просит потом вернуть. Конечно, он отдаст её по первой же просьбе.
- Знаете, я открыл её, и... кажется, мн удалось поговорить с Тантой.
- Что она сказала? - Кобра тоже явно обеспокоена исчезновением подруги.
Кото, как понял, пересказывает то, что услышал.
- А вам не попадалась золотая штука с драконом? Она сказала, что это набор, если их соединить, она, возможно, сможет вернуться...
- Не попадалась... Ты знаешь, кажется, это называется "выпустилась". Если она нашла способ выбраться отсюда, не надо вытаться её вернуть сюда, понял?
Эта мысль Кото в голову как-то не приходила. А ведь Канна может оказаться права. Даже почти наверняка права... Никто не знает, что такое выпуск и одинаков ли он для всех.
- Да, Канна-сан, я понял.
- Ты пробовал ещё с ней говорить?
- Нет... Мы говорили, а потом связь прервалась. Я... не уверен, что она захочет снова говорить со мной.
Если бы Кобра спросила, почему бы ей не захотеть и что такого он сказал, он бы ответил - зелье Принцессы ещё действует, и уклоняться от ответов нет никакого желания, скорее наоборот. Но Кобра не спрашивает, а он находит в себе силы придержать язык.
А через какое-то время появляется Танта. Подходит к Кото, берёт за руки, улыбается. Живая, настоящая, не призрачный голос.
- Где ты была?
- Я? Не знаю... Здесь. Спала, наверное...
- Можно с тобой поговорить? Не при всех.
- Конечно.
Они выходят из шумной комнаты. Она ведёт себя так, как будто ничего не знает, и Широи начинает догадываться, что говорил не с ней, а с её воспоминанием или чем-то вроде того.
- Кобра нашла в твоей комнате коробочку, которую ты всегда носишь при себе...
- Да, это у меня от мамы. Я потеряла её...
Кото торопливо достаёт вещицу и вкладывает её в ладонь Мацумото.
- Я открыл её, - продолжает он, - и услышал твой голос... Ты не помнишь, о чём мы говорили?
- Нет... А что я сказала?
- Что ты вышла из Академии. Что ты ищешь свою пропавшую дочь...
- Да... У меня была дочь. Совсем крошка... Ты знаешь, я оказалась плохой матерью.
Она рассказывает, как, возвращаясь однажды домой, выставила раскапризничавшуюся девочку из повозки - дочка просила лошадку и никак не унималась, и терпение матери лопнуло. Она, конечно же, собиралась вернуться за ней через минуту, но через минуту девочки нигде не оказалось.
- Танта... - говорить во второй раз ещё тяжелее, чем в первый. - Я знаю, кто убил твою дочь.
- Я тоже знаю, - спокойно говорит она, и Широи вздрагивает. - Какой-то оборванец из порта. Я убила его и за это попала в миры Ями.
Она так считает. Она не помнит их разговора. Можно сейчас кивнуть и не продолжать, но... это будет ложь. Ложь во спасение? Где-то в глубине заворочался кодамэ, которому нечасто доводится взять верх.
Нет. Он не будет лгать ей, он не будет жить в постоянной лжи. Ведь он уже не сможет этого забыть...
- Танта, - он отускает её руки, - твою дочь убил я.
- Что? - растерянность, непонимание. - Что ты такое говоришь, мой мальчик?
- Ты ведь была из клана Сацума? - Последняя проверка, хотя всё и без того ясно.
- Да.
- Я - из Кидо, - он впервые произносит это с болью, а не с гордостью. - Я не мог... не мог пойти против Семьи!
- Но... но... зачем?.. Она же... всего лишь дочь одного из самураев Сацума, не самого высокого положения... - Она всё ещё не может, не хочет поверить. Но отступать уже поздно.
- Так было нужно, - почти шёпотом говорит Кото. - Для нашей победы...
Он готов даже рассказать ей всё, всю правду, почему и что он делал, но она уже не слушает.
- Нет!.. - она плачет, и Кото неодолимо хочется куда-нибудь исчезнуть. - Ты... Ты - мой Широи, ты никого не убивал, я не верю... То, что ты оказался здесь - это... это ужасная ошибка мироздания, так не должно было быть! Ты никого не убивал, ты не мог!
- Я убивал, - еле слышно. Почему правда так безжалостна? - Прости...
Он не мог не рассказать. Он должен был не рассказывать, чтобы не ранить её.
- Не-ет!!! Широи... Я думала... ты - мой второй шанс...
- Прости меня, Рангику, - с отчаянием произносит он. - Прости, что сказал... Если хочешь отомстить - ты вправе...
Он бы сказал "ты вправе убить меня", но понимает, что убить его почти невозможно, Рангику - не Девятый, чтобы суметь это сделать. Но месть может быть разной.
Она осторожно берёт его за руку и ведёт к двери в общую комнату.
- Прости, я хочу побыть одна...
Широи кивает с несчастным видом. Танта уходит. Он несколько минут стоит среди других оками, они о чём-то разговаривают, но он словно бы оглушён, он не воспринимает слова, звучащие вокруг. Ему тоже нужно побыть одному. Если бы они по-прежнму были в своём крыле, он бы ушёл в свою комнату, но сейчас он этого сделать не может.
Кото идёт к лестнице, идёт вверх, ища место потише, едва не наступая на сидящих на ступенях. Его кто-то окликает - кажется, Юкио.
- С тобой всё в порядке?
Он оборачивается, на мгновение останавливаясь на верхней ступеньке.
- Мне надо побыть одному.
Он уходит, но снова останавливается. За спиной, внизу, Сайто говорит что-то про двух девочек, которых убили, одна из них всё ещё здесь, и произносит имя "Токуми". Впору застонать от всего этого. Сколько можно натыкаться на собственное прошлое? Почему все нити связываются в один узел именно здесь, в Академии? Он слышит сумбурные обсуждения внизу - какая девочка? Кто убил? Токуми? Кто это?
Он перестаёт слушать. Это сейас неважно. К тому же, эта смерть оплачена сполна.
Кухня - не лучшее место для уединения, но сейчас здесь никого нет. Широи садится на неудобный насест - в этом доме много странной мебели - и погружается в собственные мысли. Он не хочет никого видеть и ни с кем говорить, но, к сожалению, не может исчезнуть.
Где-то в коридоре громко распевает песни новенький. Кажется, и его Принцесса чем-то напоила... Кто-то стащил какое-то зелье из кабинета Вальмона и хочет напоить им Сайто. долетают обрывки фраз: "А это безопасно?" - "Нет!". Он не прислушивается. Нет желния, нет сил. Мир, однажды рухнувший, за последние месяцы ставший довольно понятным и привычным, снова рассыпается на осколки.
Он не чувствует, сколько прошло времени. Кто-то тихо заходит на кухню, он не узнаёт сразу.
- Что с тобой? - участливый голос плохо знаком. Асато, новенький. Принесло же...
- Ничего, - выдавливает Широи. Откровенничать с едва знакомым оками не тянет совершенно.
- Я могу чем-нибудь помочь? - сочувственно спрашивает Асато.
- Не думаю, - Кото выдавливает улыбку. - Иногда нас настигает наше прошлое, вот и всё.
- Что тебя гнетёт?
- Прости, я бы не хотел говорить об этом.
- Я могу помочь, - настаивает Асато.
- Не стоит.
Атаки на ци Кото не ждёт, он слишком погружён в собственные мысли, чтобы вовремя среагировать, и удар проходит. Перед мысленным взором снова с пугающей отчётливостью проносится сцена, в которой он убивает теноволосую девочку на алтаре. Как только видение меркнет, Кото бьёт на ци, сильно, яростно. Похоже, Хомячок этого ждёт, он даже блокирует атаку, пропускает вторую, атакует сам - удивительно сильно для новичка, Кото почти удаётся защититься, но силы защиты не хватает. В голове слегка мутится, он странно ощущает своё тело, оглушённый звуковой волной Асато выползает с кухни, и туда тут же заходит Тора.
- Кото, можно с тобой поговорить?
Да сговорились они все, что ли!
- Да, конечно, Тора.
Рядом что-то пртивно жужжит, как огромная муха. И в следующее мгновение они оказываются где-то в другом месте. Вокруг их вьтся огромная муха, прикасается лапами, отогнать её не удаётся. Тора начинает о чём-то спрашивать, но тут они проваливаются куда-то ещё. В отдалении слышатся крики боли и страдания - много, очень много... Однажды побывав в мирах Ями, их сложно не узнать.
Уши закладывает невыносимым гулом. Кото чувствует боль, как будто от него отрывают куски, чувствует прикосновение тигриных лап и шершавого языка, отгоняющие мерзких тварей. Он кричит, вкладывая в крик как можно больше силы. Кажется, это работает - в следующую секунду он оказывается снова на кухне и оседает на пол. Он явно ранен и довольно серьёзно. Вокруг оками, они взволнованы его исчезновением и появлением.
- Ты живой? А где Тора?
Кто-то - кажется, Кобра - подсовывает стакан крови, помогает подняться, хотя с этим он бы уже справился и сам.
Тут появляется Тора. Она совершенно здорова и невредима.
- Так вот, пойдём поговорим?
У него сейчас слишом мало ци, чтобы тратить её на завесу безмолвия, проще дойти в другое помещение, цепляясь за руку Торы. Почему-то он уже догадывается, о чём пойдёт разговор, но не чувствует по этому поводу ровным счётом ничего.
Они заходят в пустую комнату; Кото почти падает на диван, Тора прикрывает дверь и подходит к нему.
- Скажи, тебе что-то говорят имена Найон Миюри или Токуми?
Говорят. Много чего говорят.
- Почему ты спрашиваешь о них?
- Для меня это важно. Это моё прошлое. Это моя семья.
Ещё два часа назад он бы, пожалуй, сказал "нет", сладил бы как-нибудь с собственным кодамэ и не возвращался к этому разговору. Но сейчас, после всего, случившегося в эту ночь, после объяснения с Тантой, у него просто нет сил на ложь. Да и желания тоже. Он не стыдится содеянного, уж в этом-то случае точно.
- Ты сестра Токуми? - уточняет он.
Конечно, сестра, кто же ещё. Если бы это была сама Токуми, она бы его давно узнала. Да и не могла она стать оками - её смерть была слишком лёгкой для этого.
- Да. Что ты знаешь о ней? Скажи!
Широи вздыхает.
- Я убил твою сестру. Твой отец убил меня. Довольна?
Тигриные когти впиваются в горло, заставляя запрокинуть голову.
- ЗАЧЕМ? Зачем ты это сделал?!
- Так было нужно, - хрипит Кото, не пытаясь сопротивляться - ему не тягаться в силе с тирицей.
- Кому?
- Моей семье.
Он ждёт, что она спросит имя семьи, и точно знает, что не ответит, хоть бы она начала рвать его на части. Но она не спрашивает.
- Как умерла моя сестра?
- Быстро! В отличие от меня.
Хватка на горле слабеет.
- Где она умерла?
- В доме моей семьи.
Она всё ещё не уточняет, какая семья - его. Вот и хорошо.
- Что ты знаешь о ней?
- Ничего, - Кото чуть пожимает плечами. - Она была храброй. Она не боялась умирать.
Грудь обжигает боль от удара тяжёлой лапой с острыми когтями, и Тора вылетает из комнаты. Широи остаётся сидеть, где сидел, ещё более лабый, чем был до разговора - раны, полученные в мирах Ями, ещё не успели затянуться, и после получения новой он н уверен, что доберттся сам до кухни. Ладно, можно немного подождать тут, пока он восстановится достаточно, чтобы самостоятельно передвигаться.
Входит Кобра, затем Хотэй. Кобра критическим взглядом окидывает располосованное, заитое кровью кимоно.
- М-да, поговорили, - фыркает, присаживается рядом на подлокотник. - Надавать по морде, или сами разберётесь?
- Не надо, - этого только не хватало. Вот тут вмешательство старших точно ни к чему. - Мы уже разобрались. Она была в своём праве.
- В самом деле?
- Да. Это касается нашего прошлого. Неважно.
- Вот как? - Кобра смотрит задумчиво. - И что же ты такого сделал, ребёнок, не знающий жалости?
Кото смотрит удивлённо.
- Это не я придумала. Это Сайто так сказал.
- Ах, Сайто... - этой части предсказания он уже не слышал. Ну да, вариантов было немного.
- Так ты намерен оставить это, как есть? - Он не видит её, но понятно, что она кивает на медленно затягивающиеся раны на груди.
- Не думаю, что это повторится, - отзывается Кото.
Хотэй соглашается.
- Тогда что ей было нужно? - продолжает допытываться Кобра.
- Месть, - Кото и Хотэй отвечают почти хором, и Широи чувствует, что Сакаи знает об этом больше, чем, возможно, хочет показать. Или как раз это он и хочет показать?
- Как-то слабовато для мести, - с сомнением произносит Кобра.
- Иногда для мести достаточно символа, - замечает Хотэй.
- Есть ли смысл мстить за то, за что один раз уже отомстили? - бормочет Кото.
К счастью, на этом происшествия этой ночи заканчиваются, и переселённое лиловое крыло постепенно затихает, отдыхая перед новым днём.

Заметки игрока

Это однозначно была игра про эмоции. И давно ж меня так не прреезжало... Ну ладно, на Питере переезжало))
Достижения:
1. Почти впервые отыгрывала пытки. В качестве жертвы. Первый был на Берсерке, это было давно и первым же делом меня оставили без голоса. Тут ситуация иная. По итогам... Это однозначно не противопоказание. Над отыгрышем надо работать. Я, как всегда, забываю, что ролевая игра - это до определённой степени театр, и лучше "пере", чем "недо". Тем более, при учёте моей невеликой эмоциональности, моё "пере" со стороны будет "в самый раз", а вот моё "в самй раз" со стороны скорее покажется "недо".
2. Сомнительное достижение - пол-игры с головной болью по жизни. Непередаваемое ощущение, когда тебе эпически хреново морально по игре, мир рушится и вообще, и при этом тебе хреново физически по жизни. Последние два часа игры я сидел в состоянии "на большой игре уже бы спать пошла" и "ок, персонажу тоже плохо, он активных действий совершать не будет, если кто-то захочет поговорить - пусть приходит". Оглядываясь назад, понимаю, что тупила из-за головы тоже заметно. Например, в эпизоде с мухами Кото следовало заорать на ультразвуке в первый же момент, а не стоять, хлопая глазами. Ну да ладно.
3. Не читать обновлённые правила вредно. Если б знала, что теперь от "атака" до "защита" можно просчитать до трёх, может, не прошла бы атака от Хомячка. А если бы хоть один из нас помнил про пять минут между боями, исход моей ответной атаки был бы другим. Но опять же, оба протупили, значит, сработало.

Благодарности

На этой игре я внезапно взаимодествовал в основном не с теми же людьми, что на прошлой. Не знаю, почему так вышло...
Но первый традиционно МАСТЕР! Я тебе всё, в общем-то, сказала после игры, но не поленюсь повторить. СПАСИБО! У меня реально давно не было столько ОБВМа за раз, да ещё и по нескольким поводам. Отдельное спасибо за Танту - мне было очень грустно, что Экс не смог доехать, мне очень хотелось, чтобы вылезла эта история, раз уж мне её пропалили по жизни, в общем мяу!

Самурай. Ох, не ожидал Кото, ЧТО выйдет из назначенного Асаджи наказания... Психологически ты меня размазал в итоге больше, чем физически. Этот разговор Кото действительно не забудет. И однажды придёт поговорить... о предательстве. Когда придёт в себя и ПОДУМАЕТ.

Кобра. Главный вопрос игры: "Живой?")) Надёжная, по-своему спокойная, в отсутствие Танты мне было чуть легче от того, что хотя бы ты была здесь. Только не надо, не надо никому за меня бить морду, пожалуйста!)

Тора. Спасибо за разгон мух и за разговор о прошлом. Ты стала третьим приветом из прошлого за одну несчастную ночь, к этому моменту у Кото уже не осталось никаких сил удивляться или уходить от ответа. Я где-то рад, что ты смогла закрыть своё прошлое таким образом.

Принцесса. Эксперименты с наркотой - это было мило) Жаль, что пока я был под эффектом, мне никто так и не задал никакой провокационный вопрос, и даже не попался никто из тех, кому было бы интересно сказать, что я о нём думаю. Но тут уж увы.

Хомяк. Ты любопытный новенький, сильный. Спасибо за этот эпизод на кухне. Когда Кото немного придёт в себя (возможно, уже на следующий день), нам ещё предстоит задушевный разговор о том, что лезть в голову тому, кто сказал, что не хочет говорить и при этом не твой враг - невежливо. Надеюсь, со временем наши персонажи найдут общий язык.)

Мао-сенсей спасибо за урок, жаль, что не дошло дело до остальных муар, мне хотелось послушать про инь-ориентированную, но придётся читать в библиотеке)
Кейши - наверное, я не атаковал тебя тогда в коридоре, потому что у меня раскалывалась голова по жизни. А ещё почему-то было неловко это делать при двоих старших, которые явно видят неучтённого охотника и даже никак не комментируют происходящее. Удивился, не иначе. Но вообще зря я это)

Всем остальным - спасибо, что мы были вместе в этом мире, за взаимодействие, за образы.